Самсон Агаджанян - Стон березы [сборник]
На следующий день после прибытия в летние лагеря Володя пошел к курсовому офицеру капитану Ременяку и попросил увольнение. Капитан недоуменно посмотрел на него.
— Товарищ старший сержант, вы же знаете, что до конца лагеря увольнение в город запрещено.
— Товарищ капитан, мне в город обязательно надо. Там жена. Ей надо помочь найти работу. Я…
— Вы что, не поняли? — строго глядя на него, недовольно спросил капитан. — Во-первых, вы, товарищ старший сержант, женились без разрешения начальника училища, а во-вторых, какая была необходимость жениться на четвертом курсе? Вот теперь и будете страдать. Идите и лучше проследите, чтобы взвод оружие почистил, как надо.
Зная жесткий характер капитана, Володя не стал больше просить его. Спустя несколько дней в столовой после ужина Володя сказал Умару:
— Выйдем, мне надо с тобой поговорить.
Они вышли. Размышляя, стоит начинать разговор или нет, Володя молча смотрел на Умара. Тот не выдержал:
— Ладно, не тяни резину. Выкладывай, что случилось.
— Умар, я сегодня должен увидеть ее.
— Тебя отпустил курсовой?
Он отрицательно покачал головой.
— Ты что, в самоволку собрался?
— Я должен видеть ее. Понимаешь, Умар, должен! У меня к тебе просьба. На вечерней поверке скажешь, что у меня расстройство желудка и я в туалете. А утром на подъеме я буду.
— Ты в своем уме? До города сорок километров и оттуда столько же. Ты выдохнешься. А если, узнают? Позора не оберешься. Сам замкомвзвода — и в самоволку бегает! Вот будет хохма так хохма. Партбилет отнимут и из училища вытурят. Ты об этом подумал?
— Я думал, ты меня поймешь, — хмуро отозвался Володя, — а ты… — он, не договорив, замолчал.
— Мой дружеский тебе совет: не делай этого. Через месяц вернемся в город. За это время с ней ничего не случится.
— Умар, не уговаривай меня, я должен ее увидеть.
— Тогда и я с тобой пойду.
— Нет! Сразу догадаются, что мы в самоволке.
— Не волнуйся. Во-первых, никому и в голову не придет, что два отличника, два лучших спортсмена, два коммуниста на это способны. А во-вторых, сейчас я пойду к ответственному по батальону и скажу, что мы с тобой поспорили, кто быстрее пробежит пятьдесят километров.
— А если майор не разрешит?
— За это не переживай, он меня уважает, да и земляки мы с ним.
Преодолевая километр за километром, они при лунном свете бежали плечом к плечу. Через полтора часа бега Умар начал отставать.
— Володя, давай немного передохнем.
Они остановились. Умар опустился на землю. Дышал он часто и тяжело. Володя нетерпеливо посматривал на него.
— Умар, пора. Вставай, иначе не успеем.
Умар тяжело поднялся и, покачиваясь, побежал за другом, но через несколько километров хрипло произнес:
— Володя, я больше не могу.
Тот остановился и посмотрел на Умара. Пот градом катился с его лица.
— Хорошо, ты оставайся здесь и жди меня.
Километр за километром, не ощущая усталости, думая о ней, он бежал. Впереди замаячили огни жилых кварталов. В городе ему повезло, его подвез частник. Не помня себя, одним махом он преодолел все этажи. Немного отдышавшись, постучал в дверь. Долго никто не подходил. Он прислушался. Было тихо. Он вновь постучал и услышал голос старушки:
— Кто?
— Это я, муж Наташи.
Она открыла дверь. Он вошел и стал снимать сапоги.
— Наташа спит? — тихо спросил он.
— Она уехала.
— Как уехала? — не понял он.
Старушка увидела боль в глазах юноши.
— Вчера уехала, а куда — не знаю. Письмо просила передать.
Она принесла ему лист бумаги.
«Володя! Ради Бога, прости! Произошла ужасная ошибка. Ты очень славный, хороший, но без моей любви у нас жизнь не получится. Прощай! Не расстраивайся, ты найдешь жену лучше меня. Свидетельство о браке порви и забудь, что произошло.
Наташа».
Он, как сквозь туман, посмотрел на старушку и, не проронив ни слова, вышел. На улице глубоко втянул в себя воздух, застонал. Он шел посреди улицы и очнулся только тогда, когда рядом остановилось такси.
— Что, сержант, жизнь надоела? — высунув голову из машины, закричал таксист.
Володя наклонился к водителю.
— Подвези, пожалуйста.
В машине таксист несколько раз косо посмотрел на мокрое лицо сержанта и не мог понять, то ли он пьяный, то ли плачет.
— Вы не можете меня подбросить до села Борщева?
— Нет, я за город не выезжаю.
Когда машина развернулась и отъехала, Володя опустился на землю и зарыдал. Потом встал и медленно побежал. Он бежал, а в голове был один и тот же вопрос: «Куда она уехала?» Он с ужасом вспомнил, что даже не знает ее домашнего адреса.
Когда Володя скрылся в темноте, Умар опустился на землю и, свернувшись калачиком, задремал. Но постоянно вздрагивая, при лунном свете поглядывал на часы. По его подсчетам, Володя должен был уже возвращаться. И когда он услышал далекий топот, то облегченно вздохнул. Но был ошарашен, когда Володя, тяжело дыша, пробежал мимо него.
— Эй! — закричал Умар. — Ты что, ослеп?
Володя остановился. Умар подошел к нему.
— Ну даешь, чуть с ног не сбил, а проскочил мимо. Ну как, видел ее?
— Она уехала, — глухо произнес Володя и опустился на корточки. В его глазах стояли слезы.
Умар в растерянности не знал, что делать.
— Как уехала? — опускаясь рядом, спросил он. Ему не верилось, что его друг, которому в училище не было равных в рукопашном бою, мог расплакаться, как ребенок. Для него это было неожиданностью. Мозг лихорадочно искал выход,-
— А ну встань! — закричал Умар и, схватив друга за плечи, резко потянул вверх. — Ты что сопли распустил? Ну уехала, а чего зря, как баба, ревешь. Вернется. Куда она денется?
— Умар, ты ничего не знаешь. Она не вернется.
— Тогда сам поедешь за ней. Она же домой уехала, а не за границу.
— Я не знаю, куда она уехала. Понимаешь? Я адреса не знаю.
— Ты что, меня за дурака принимаешь? Как не знаешь адреса?
— А вот так, не знаю. Мы с ней знакомы всего несколько дней.
— Ну ты даешь, — покачал головой Умар. — Пошли, по дороге расскажешь.
Когда Володя закончил свой рассказ, Умар протяжно свистнул.
— Молодец! Я бы на твоем месте тоже так поступил. Она девчонка что надо. Я, когда ее увидел, то… — он замолчал, подбирая слова, чтобы не обидеть друга. — В общем, она стоит того, чтобы в нее влюбиться. А то, что она уехала, так ее можно понять. Ты ее привез, бросил одну в незнакомом городе. Она посмотрела на прелести такой жизни и вовремя драпанула. А если верить твоим словам, что между вами близости не было, хотя я в этом сомневаюсь, то ее ничего и вовсе не удерживало.
— Умар, а как же я? Я же ее люблю!
— Ну, того, что ты любишь, этого еще недостаточно, А как она? Она тебе говорила, что любит?
Володя молчал.
— Ты говоришь, что она закончила мединститут. Она не сказала, где заканчивала?
— В Харькове.
— Володя, давай по-мужски. Я скажу тебе ее адрес, а ты мне за это килограмм конфет купишь. Договорились?
— Если скажешь мне ее адрес, я тебе куплю столько конфет, сколько весишь ты сам.
— Тогда по рукам! — протянул руку Умар.
— Ты что, серьезно?
— Зная, что ты страдаешь, я не могу себе позволить просто так языком трепаться. Считай, что ее адрес у тебя уже в кармане. Это очень просто. На зимних каникулах поедешь в Харьков и в мединституте, где она училась, узнаешь ее адрес. Дошло?
Володя резко остановился. Глаза его оживились.
— Умар, дружище! — крикнул он и могучими руками обхватил того, оторвал от земли.
— Отпусти, ребра поломаешь, — закричал Умар.
— Да если я ее найду и привезу, всю жизнь буду в долгу перед тобой. Ты слышишь? Всю жизнь!
— Пошел ты к черту со своим долгом, — еле переводя дыхание, буркнул Умар. — Чуть ребра не поломал. Силу некуда девать? Надо было ее применить там, когда ты с ней… — он остановился на полуслове. — Ладно, побежали, а то еще опоздаем.
Два друга, прорезая темноту, рванулись навстречу утренней заре. Когда они залетели в казарму, то столкнулись с майором Зотовым. Майор, увидев их мокрые от пота гимнастерки, спросил:
— Кто выиграл?
— Ничья! — в один голос крикнули они.
Проходили дни. Умар все чаще стал замечать, что отношение между курсовым офицером капитаном Ременяком и Владимиром буквально на глазах стали портиться. Между ними словно пробежала черная кошка. Почти все курсанты взвода терялись в догадках. Лишь один Умар знал подлинную причину, но молчал. Однажды, когда Русин перед взводом вызывающе повел себя с капитаном, тот не выдержал.
— Товарищ старший сержант, если вы так будете вести себя и дальше, я поставлю вопрос об освобождении вас от занимаемой должности.
— Снимайте хоть сейчас! — вызывающе ответил Русин.
